Владимир Верлока, поэт, участник КАП «Арсенал», вспоминает о Довлете Келове: «Он, безусловно, умел «добыть» музыку из самого стиха. Часто бывает так, что, принимаясь писать музыку на стихи известных поэтов, барды оказываются с ними в разной весовой категории. Довлет не боялся писать песни на самые сложные стихи, потому что знал, как это делается. Среди его любимых поэтов – Гарсиа Лорка, Александр Блок, Борис Пастернак, Марина Цветаева… Довлету очень нравились стихи в сложных формах. Вполне признавая классическую ясность, он пытался выйти за пределы стандартов песенной поэзии, тянулся к грамматическим трансформациям и свободному ритмическому изложению поэтических строк. Особенно это заметно в некоторых его песнях на стихи других поэтов и в его авторских стихах последних лет, в которых ощущается, в частности, увлечение поэзией Марины Цветаевой.
Стихи у Довлета чаще всего – «не песенные» в общепринятом понимании формы и логики песенного стиха. В них нередки смены ритмов, потребности в остановках, чтобы поразмышлять. Сегодня уже нужно принимать за данность, что песни – вообще – бывают не только для моментального восприятия слушателями их сольного исполнения или хорового пения (есть у Келова и такие), но что бывают и песни для камерного вдумчивого общения между людьми, для диалога с конкретным человеком, для пристального вслушивания, постепенного привыкания и последующего открытия. Песни с деталями... Некоторые композиции Довлета, мне кажется, несут в себе ещё и своеобразную магию сдержанных заклинаний.
Довлет Келов был действительно южный человек, человек - солнечный день, человек - теплый ветер, путешественник, любивший все города, где ему случалось жить. Он часто уезжал, потому что любил возвращаться. Есть люди, будто бы и вправду сделанные из цельного куска. Именно таким был Довлет, в радости и печали, среди друзей и в трудные минуты он был всегда один и тот же. Таких людей запоминаешь с первой встречи, как полюбившуюся песню. Каждому из нас казалось, что мы очень хорошо знаем Довлета, что весь он растворен в нас, своих друзьях, и существует только с нами. Но потом нам в руки попадали его стихи и становилось ясно, что многое оставалось неведомым – существовали глубины, которые он открывал только на бумаге. Наедине. Под шум дождя.
У него всё получалось, причем легко, без сверхусилий. В работе, в общении, в творчестве, в занятиях с молодыми авторами – он всегда был изящным и изысканным без нарочитости. Ему хотелось подражать и рядом с ним очень легко было оставаться собой. Его юмор часто мог быть острым, как восточный плов и беспощадным, как азиатское солнце. Заядлый «чайханщик», он мог поддеть любого. Но обижались только глупые. Все прочие знали, что нужно платить тою же монетой. Будучи сам оригинальным автором, он всегда был максимально внимателен к чужому слову, любил стихи своих друзей и много написал на них песен. Его щедрое сердце умело и дарить, и принимать подарки».
«С Довлетом Келовым я познакомился в конце 1980-х, когда впервые пришёл в киевский клуб авторской песни «Арсенал». – вспоминает Олег Рубанский, автор-исполнитель, участник КАП «Арсенал». – Дружба с Довлетом, как я чувствую, берёт начало с короткой неожиданной встречи, которая вскоре случилась на киевском бульваре Лепсе. Я гулял со своей маленькой дочерью, а Довлет возвращался с работы. В те годы он работал на заводе им. И. Лепсе. Мы, едва познакомившиеся в «Арсенале» несколько дней назад, узнали друг друга. Довлет просил, чтобы я «не пропадал» и обязательно приходил в клуб. Вдруг разговор зашёл о личной жизни. И как-то естественно возникло очень важное в тот момент взаимопонимание. Впоследствии это – личное – имело ключевое значение в нашем общении, дружбе и творческом взаимоприятии. Когда я переживал годы бездомности и неустроенности, мой друг часто протягивал мне руку помощи и поддержки, открывал передо мной двери своего жилища. Мы совпадали по целому ряду обстоятельств.
Символичным было и то, что Довлет знал заповедные для меня места моей малой родины – полесского края на севере Житомирской области. Из города Олевск, где я родился и вырос, Довлет когда-то начинал байдарочный поход по реке Уборть, после чего написал самую известную свою песню «Оглянусь на повороте».
Владимир Семёнов, автор-исполнитель, о Довлете Келове: «С чувством глубочайшего уДОВЛЕТтворения…». Возможно, не только мне приходила в голову эта фраза, но я точно помню, как сочинил её и произнес в один из дней его рождения в песенном клубном подвальчике. Удивительно, посвящения Келову получались легко, и их не стыдно было произносить вслух. Значит, хотелось это делать. Может быть, потому что были его песни. И не надо было излишне напрягаться при личном общении, всё происходило как-то естественно. Вот он «вывез» меня однажды на калужский фестиваль, и по дороге в тёплой купейной компании среди своих хотелось трепаться до утра и показывать самые последние сочинённые «шедевры». Хотелось, потому что рядом сидит тот, кто всё это понимает и принимает, как своё. Или вот ты инкогнито заглянул на «арсенальский» сборник, а через несколько минут человек, который ведет это действо, неожиданно хлопает тебя по плечу и вытягивает на сцену. «Да я тут зашел послушать…». Нет, внутренне благодаришь за такой реверанс и с благодарностью берёшь в руки гитару. Именно эти вещи когда-то и притянули магнитом к жанру. Казалось бы, что стоит так сделать кому-то ещё? Но по себе знаю, как непросто бывает переступить через массу комплексов, условностей. Это ведь не жесты приличия, а та магия человечности, о которой не стоит говорить вслух. Просто она есть в человеке или нет. Но это непростая ноша. Это от Бога. Хотя, такие вещи воспринимаешь как само собою разумеющееся, пока есть тот, кто наделён такими способностями… Наверное, я с опозданием прислушался к его стихам, музыке. Да, недоговорили, недоспорили, недовысказались друг перед другом. Но кто же знал… Всё как-то жили параллельными мирами, хотя и в одном соку варились. Вокруг Довлета всегда кипело действо. Даже завидно было. Но это тот случай, когда понимаешь, что, если есть такие люди, значит, и тебе от этого хорошо. А если нету?..»
Довлет Довлетович Келов родился 9 мая 1955 года в Туркменистане в городе Байрам-Али.
В школьные годы жил в Ашхабаде, где закончил художественную школу. В 1972 году поступил в Киевский институт инженеров гражданской авиации. После окончания института Довлет с семьёй уехал по распределению в Ашхабад и два года работал инженером в аэропорту. Затем он снова и уже навсегда вернулся в Киев. Работал на заводе им. Лепсе, а затем в научно-исследовательском институте. Имел патенты на изобретения, в частности, на устройства, использующие энергию ветра и приливную энергию. С начала 90-х годов занимался предпринимательской деятельностью.
Довлет Келов был всесторонне одарённым человеком. Он интересовался историей и культурой разных народов, увлекался историей древнего Востока, знал массу рецептов восточной кухни.
В поэзии Довлет разбирался прекрасно, много искал и читал, вдохновлялся на собственные творческие пробы. Жанр авторской песни, опирающийся на первичность высокохудожественного слова, был сознательным выбором для Довлета. Песни писать начал в конце 70-х. Уже имея определённые творческие наработки, как сочинитель стихов, Довлет в сентябре 1982-го года пришёл в киевский клуб авторской песни «Арсенал».
А к началу 1990-х годов Довлет Келов – уже известный автор-исполнитель в Киеве и за его пределами, душа родного клуба, авторитетный товарищ для начинающих авторов. И впоследствии именно на работу с молодёжью были направлены его основные усилия как руководителя клуба авторской песни. Довлет помогал младшим товарищам встать на ноги не только в творчестве, но и в жизни. В клуб порой приходили трудные мальчишки, какими-то обстоятельствами выброшенные на улицу, не знающие, куда пристать. Довлет старался их понять, обогреть, и таким образом спасал многих, часто отодвигая на второй план собственные неразрешённые проблемы. И в творчестве – он больше популяризировал других авторов. Немало песен написал на стихи арсенальских поэтов – Анны Быстрик, Елены Грицюк, Галины Шевцовой, благодаря чему их затем открывали для себя многие читатели и слушатели. В сегодняшней авторской песне есть знаковые имена, которые стали известны благодаря участию Довлета Келова. Возможно, поэтому у него часто не хватало времени на своё песенно-поэтическое творчество.
Клуб авторской песни «Арсенал» – это то, чем всегда жил Довлет. Было время, когда вся страна находилась на сломе, всё разваливалось, и авторская песня в Киеве, казалось, была никому не нужна. Многие известные барды перестали петь, некоторые ушли «с головой» в бизнес. Фактически, авторская песня в Киеве выжила благодаря нескольким людям, один из которых – Довлет Келов, ставший руководителем «Арсенала» в непростые 90-е. Вместе с друзьями-одноклубниками он воплотил в жизнь свою идею – построил сцену в клубном помещении, где затем организовывал концерты киевлян и иногородних гостей. Довлет Келов был организатором нескольких всеукраинских фестивалей авторской песни в Киеве на рубеже 1990-х – 2000-х годов.
В «Арсенале» Довлет много занимался с молодыми авторами и исполнителями, учил играть их на гитаре, помогал оттачивать исполнительское мастерство. Он со всеми был на равных, обучая не только творчеству, но и спокойному, уверенному взгляду на жизнь.
В историю жанра авторской песни Довлет Келов вошёл как автор высокого уровня, лауреат и член жюри многих фестивалей авторской песни, организатор, один из наиболее авторитетных подвижников, благодаря которым песня приходит к слушателям, открывает новые имена и воспитывает молодёжь в духе человеческого достоинства и правды в противовес ограниченности и лжи. Довлет до конца оставался верен – и своим друзьям, и своему жанру, и самому себе, и тем мальчишкам с улицы – начинающим бардам, которых он опекал.
Довлет Келов умер от сердечного приступа 17 января 2004 года.
В память о Довлете Келове стараниями друзей, почитателями его личности и творчества в 2005 году основан Фестиваль авторской песни и поэзии «Остров» имени Довлета Келова. Фестиваль поставил перед собой задачу, которая была наиболее важна и для Довлета – популяризацию лучших традиций музыкально-поэтического творчества, представление жанра авторской песни на высоком художественном уровне. Здесь – и помощь начинающим авторам-исполнителям, и сохранение памяти о тех, кто создавал историю жанра, чьи имена не подлежат забвению.